Российские правоохранительные органы поражены коррупцией, чутки к сигналам политической власти, неоднократно замечены в отстаивании своих бизнес-интересов — все это не может не подрывать доверия к запросам об экстрадиции, исходящим от Генпрокуратуры РФ. Между тем экстрадиция – важнейший институт межгосударственного сотрудничества в правовой сфере – в России зачастую используется в качестве одного из инструментов беззаконной расправы над людьми.
Даже при всей формальной правильности присылаемых из России запросов (что бывает далеко не всегда) нет гарантий, что, подписывая решение о выдаче подозреваемого на родину, вы не соучаствуете отдаче человека на заклание. С высокой долей вероятности экстрадированный в Россию не получит доступа к компетентному и независимому суду, а будет под видом судебной процедуры репрессирован.
И в этом смысле «простых» дел об экстрадиции в Россию не существует: тяжкие обвинения в преступлениях против личности в действительности могут маскировать преследование предпринимателя, у которого с помощью недобросовестной правоохранительной машины пытаются отобрать бизнес; под видом обвинений в экономических преступлениях российские власти часто пытаются свести счеты с политическими оппонентами .
Сейчас каждое должностное лицо западных государств, взаимодействующее с российской стороной по вопросам экстрадиции, должно отдавать себе отчет в том, как много зависит от его решения. Всякий раз на карту ставится жизнь конкретного человека, жизни и здоровье его родных и близких.
Возвращенный в Россию человек неизбежно столкнется с негуманной системой, которая не будет считаться ни с какими его конституционными правами. Обвиняемый может погибнуть в российском СИЗО из-за неоказания ему необходимой и минимальной медицинской помощи, как это было с юристом Сергеем Магнитским. Свидетеля могут забить до инвалидности следователи, если он не согласится давать нужные показания — именно это произошло с испанским гражданином Антонио Вальдес-Гарсия, проходившем по «делу ЮКОСа». По сфабрикованным обвинениям в России людей могут дважды осудить за одно и то же вмененное в вину деяние – примером здесь служит уголовное преследование Ходорковского-Лебедева.
Мы — приверженцы той точки зрения, что экстрадиция должна приближать момент наступления справедливого судебного решения по существу дела, она ни в коем случае не может закрывать для человека всякий доступ к правосудию. Оправдательные же приговоры в российских судах составляют менее одного процента и воспринимаются самой судейской корпорацией едва ли не как чрезвычайное происшествие.
Поэтому мы выступаем за введение моратория на рассмотрение европейскими судами экстрадиционных запросов российской стороны. Любой иной подход, на наш взгляд, вовлекает органы западной юстиции в процессы, за конечную добросовестность которых нет никакой возможности ручаться.
Российское правительство злоупотребляет механизмами международных договоров об экстрадиции и правовой помощи, системой Интерпола, иных многосторонних конвенций по борьбе с международной преступностью для преследования невинных людей — своих политических оппонентов, либо тех, чью собственность путинские чиновники отняли или хотят отнять, либо просто тех, с кем сводят личные счеты.
Мы призываем все страны доброй воли выработать механизмы, как на межгосударственном так и на национальном уровне, которые надежно предотвратили бы их национальные правовые системы и механизмы международного правового сотрудничества от злоупотреблений со стороны российских властей. До выработки таких эффективных механизмов должен быть введен полный мораторий на все виды правового сотрудничества с Россией, включая исполнение запросов на экстрадицию, на оказание правовой помощи, на выполнение поручений в рамках системы Интерпол.
Вы можете написать требование своему правительству, воспользовавшись помощью нашего сайта, а можете сделать это любым другим способом.
Предлагая эту крайнюю меру, мы искренне надеемся, что в скором времени правовой нигилизм, захлестнувший правоохранительную и судебную системы России, будет обуздан, и мы вернемся к полноформатному сотрудничеству с ЕС по делам об экстрадиции.
Подписали:
Наум Ним, главный редактор журнала «Индекс-Досье на цензуру
Григорий Пасько, журналис
Григорий Чхартишвили, литерато
Людмила Алексеева, председатель Московской Хельсинкской групп
Сергей Ковалев, правозащитни
Владимир Буковский, правозащитни
Наталья Фатеева, актрис
Лев Пономарев, правозащитни
Алексей Симонов, президент Фонда защиты гласност
Нина Катерли, писатель, правозащитник, член Русского ПЕН-центр
Виктор Шендерович, литерато
Юрий Вдовин, правозащитни
Эрнст Черный, правозащитни
